Человек из Утренней росы - Страница 30

– Син?

– Да, именно. Он справедлив и верен своему делу, обладает подвижным и прозорливым умом, а также быстро и легко разбирается в любом вопросе.

– Это, случайно, не он… приносил письмо?

– Да, – ответил Тифей.

– А он действительно неплох… Но все-таки предложение мое в первую очередь адресовано тебе. Подумай.

– Мне не до конца понятна работа казначея… Считать доходы и расходы казны, оценивать будущие затраты, искать возможности новых прибылей… Я простой охотник и привык видеть вещи и события такими, какие они есть. Я готов говорить о них, пытаться их понять, но не могу сказать, будто эта работа по мне.

– Да, да, да. Я начинаю понимать тебя. Со всем этим приходилось сталкиваться и работать мне одному…

– А что, если ввести одно новшество? – вмешалась в деловой разговор Юлина. – Должность советника.

– Все это было, Юли… Советники Тарлака не принесли землям ничего, кроме разорения!..

– Но это же была просто свора дармоедов! А если подойти к этому делу иначе? Найти людей, которые искренне интересовались бы своим занятием и действительно стремились сделать что-то полезное?

– Юлина! – воскликнул Овелон. – Что за прекрасные мысли рождаются в ходе доброго общения. Советник – человек, который не по роду занимался бы, а по призванию земельными вопросами! По духу своему должен быть близок к работам и к людям, их выполняющим…

Крик, неожиданно донесшийся со стороны тропы в Хамати, прервал размышления землевладельца.

– Помогите! Кто-нибудь, на помощь!! – кричала лучшая подруга Фелиссы Вири́на. Ее золотые косы растрепались от быстрого бега.

Тифей вскочил, едва заслышав мольбы о помощи. Овелон привстал, меняясь в лице, и только Юлина, казалось, сохраняла спокойствие: лишь мгновенно возникшая бледность да кисть левой руки, вцепившаяся в подлокотник кресла, выдавали в ней страшное волнение.

– Там! Фелисса! – крикнула девушка сдавленным голосом.

Глава 15

Настоящая сказка с прекрасными персонажами и замечательными путешествиями – вот чем казалось Фелиссе пребывание в Хамати. Это была жизнь, как она есть: без обязательных бесед о ненужных и скучных вещах, без постоянной спешки куда-то и зачем-то, без воодушевленно любезных масок, которыми прикрывают свои лица бродячие артисты, проигрывая одну из своих светских пресносцен в каком-нибудь забавном спектакле. Кто бы мог подумать, что возможно изо дня в день просыпаться в радостном настроении не от ожидания заранее запланированных приятных событий, а просто оттого, что мир прекрасен! Просто потому, что наступил новый день и можно просто быть счастливой, нежно качая на руках свое счастье, словно новорожденного ребенка, сохраняя… свою любовь. Любовь к этому огромному миру и к каждой его самой маленькой частичке.

Все чаще думала Фелисса о своем счастье, и все ближе казалось оно. Вот и теперь, собирая ягоды с Вириной, девушка улыбалась своим мыслям. «О чем, о чем ты думаешь?» – допытывалась подруга, но Фелисса только весело смеялась, отбегая от нее на несколько шагов и наклоняясь за очередным земляничным сердечком.

Наполнив небольшие корзинки доверху, девушки занесли лесные дары домой к Фелиссе и побежали к Хрустальному озеру. День был в самом разгаре, и солнце жарко припекало. Даже тонкое облачное покрытие, стянутое местами в тучевые складки, и слабый ветер не спасали от горячих объятий солнечного света.

Когда долгожданное водяное зеркало, манившее множеством солнечных зайчиков, прыгающих по его поверхности, оказалось так близко, что уже можно было разглядеть в его отражении каждое дерево и каждый куст, Фелисса разулась, сбросила с себя верхнее платье и присела на краю озера. Девушка смотрела на свое отражение и чему-то удивлялась, будто увидев себя в первый раз. Затем Фелисса легонько провела рукой по воде, отчего едва заметные волны побежали в разные стороны. Вода у самого берега была теплой. Вирина же не стала проверять ее температуру и быстро забежала в озеро, обдавая брызгами Фелиссу.

– Скорее! – громко позвала она. – А то вода высохнет!

И Фелисса, прислушавшись к совету подруги, бросилась следом в прохладный свет отраженного солнца.

Вдоволь накупавшись, девушки присели на берегу. Вирина заплетала косы, а Фелисса обхватив колени, снова смотрела на озеро.

– Скажи, тебе нравится Тифей? – спросила спустя какое-то время Вирина.

– А почему ты спрашиваешь? – удивилась Фелисса.

– Потому что вижу, что да!

– Но все-таки – почему? Неужели это так заметно?

– Поверь мне, если правильно смотреть, то увидеть можно очень многое… По-моему, ты ему тоже очень нравишься.

– Правда?!

– Вот ты себя и выдала!

Фелисса покраснела и на миг опустила глаза, но тут же вскинула голову. Радостные огоньки в ее очах развеяли последние и без того практически несущественные сомнения Вирины.

– Он такой… Такой замечательный! Ты правда думаешь, что…

– Да. И не только думаю, так оно и есть. Разве ты сама этого не замечаешь? Или же книжное томленье приятнее счастливых объяснений? Если хочешь узнать правду – спроси! Спроси его об этом.

– Но что, если… И спрошу! Вот увидишь, – с решимостью и задором заявила Фелисса. – И если ты оказалась неправа!..

– Можешь отрезать любую из моих кос!

– Хорошо!

Обсохнув на солнце, подбадривая друг друга различными шутками, девушки начали одеваться. Когда Фелисса облачилась в платье и нагнулась, чтобы поднять с земли свой поясок, она заметила на траве тонкую золотую ленточку, словно специально оставленную рядом с одеждой.

«Кто бы мог ее тут обронить?» – подумала девушка и, притронувшись к находке, вскрикнула от внезапной боли.